Первые авиашоу над Ярославлем: 1911 год, Александр Васильев
Материал из Энциклопедия Ярославского авиатора
«Только один день полетов известного авиатора А.А. Васильева, взявшего первый приз на перелете Петербург-Москва. Сегодня, в 7 часов вечера, на Которосльном лугу». Яркая афиша передовицы газеты «Голос» от 3 августа 1911 года зовет ярославцев на очередное авиационное представление. Не успел простыть след аэроплана фирмы «Блерио» Павла Андриановича Кузнецова, который 6 июля того же года совершил над Ярославлем первый демонстрационный полет – в городе очередной авиатор, да еще какой! В анонсе очередного полета пишут, что Александр Алексеевич Васильев за 10 месяцев побывал уже в 40 городах, где совершил более 100 полетов, в том числе перелетел из Петербурга в Москву. Только в переездах от одного города в другой он преодолел на поездах более 30 тысяч верст.
В Ярославль знаменитый авиатор также прибыл поездом, из Вологды, где он совершил ряд удачных полетов. До Вологды был Архангельск, в котором полет 29 июля был весьма сложным – на высоте 500 метров остановился мотор, но авиатор не растерялся и спланировал к земле. Посадка была в болото, покрытое кустарником. К счастью, авиатор только слегка ударился грудью о мотор и остался невредим, у самолета повреждена нижняя планка шасси.
Фигурные полеты: полет на высоту, точность спуска, планирующий спуск – такая программа была запланирована Васильевым в Ярославле. Билеты с местами продавались в кассах от 3 рублей до 30 копеек (на полет Кузнецова билеты продавали от 2 рублей до 25 копеек). Но свои коррективы в авиашоу внесла погода.
Васильев говорил перед полетом: «Много городов я изъездил, и везде полеты кончались и проходили удачно. В Ярославле – не повезло. Идет дождь, на небе туча. В дождь летать нельзя. Можно испортить мотор, а впереди у меня еще полеты в Нижнем».
К счастью, полеты все же состоялись, и мотор оказался неиспорченным.
«За Васильевым постоянно следует толпа», - описывает в заметке газеты «Голос» происходящее на Которосльном лугу один из зрителей (место для полетов выбрали то же, что и для полета Павла Кузнецова месяцем ранее).
– Что же вы не летаете, - спрашивает его один из публики. - Деньги взяли, а не летаете.
– Какие вы, однако, эгоисты, – отвечает Васильев. - Ведь видите, какая неблагоприятная погода (капает редкий дождь и подувает ветер). Только о себе заботитесь и больше никого не жаль. А я ведь тоже человек. Зачем буду идти на верную смерть?
Подходит кто-то из организаторов полета: спрашивает, полетит или не полетит.
– Невозможная погода, - говорит Васильев.
– Все на погоду сваливает, а ведь всего-то небольшой ветерок, да чуть капает дождь, – рассуждают из глазеющей на Васильева толпы.
– В дождь нельзя летать, - вновь отвечает Васильев. - Может попасть в мотор вода и от этого он лопнет. Да и крылья после сушки непрочны. Аэроплан стоит 10 тысяч рублей. Играть им не годится.
Его продолжают уговаривать.
– Выводи аэроплан, летать буду, – решил он. И полетел.
– Браво, Васильев! – кричали в публике и с восхищением следили за его полетом, ежеминутно выкладывая целый короб поощрений, похвал и тому подобное по его адресу. Когда авиатор спустился на землю, толпа ринулась вдогонку за аэропланом, за толпой - конные и пешие войска. Натиск сломили. В публике идут переговоры.
– Скоро еще полетит.
– Куда он полетит? Видишь, темно стало.
– Все равно полетит. Это не Кузнецов.
Прошло 5-6 минут ожиданий и догадок. От аэроплана отделилась партия по направлению к публике.
– Полет кончен!
Полетели букеты цветов, раздались аплодисменты. Публика грудится вокруг авиатора. Все поздравляют, благодарят, восхищаются и… расходятся по домам. Авиатор долго еще возился около своего аэроплана, убирая его в ангар – укромное местечко.
На следующий день состоялся еще один полет Васильева в Ярославле. Из очередной заметки в газете «Голос», подписанной автором Ф. Ан, узнаем, что к шести часам дня 4 августа (1911 года) публика стала собираться у аэродрома. Перед этим только что был слабый дождь. Авиатор Васильев со своим механиком что-то делал у своего аэроплана. Около них небольшая толпа зрителей, в основном из офицеров. Публика еще не уверена, полетит или не полетит Васильев. Но вот аэроплан выводят на середину луга, приставляют крылья, подвинчивают гайки. Готовятся к полету. Публики заметно прибывает. Какой-то немец отчаянно ругается с распорядителем.
– Как ты говоришь, что меня вчера не было, - кричит немец.
– А чей это две лошади стоят там у забора? Я вчера еще взял билет, как же он не годен? Распорядитель от него отходит, а немец чувствует себя победителем и вслед ему говорит: «То объявляют, что не будет, а то будет. Они, пожалуй, и в 10 часов «ездить» будут. По нахальству уже хотят взять вторые деньги». В публике раздается смех, а немец победоносно садится на свой стул.
Уже 6 часов. Около аэроплана идет быстрая работа, а на небе надвигается дождевая туча. Все напряженно ожидают.
– Хоть бы скорей до дождя-то летал, - говорят в толпе. - А то пойдет такой дождь, что придется по домам идти.
– А ведь, пожалуй, дождь будет, – уверяет одна дама свою соседку. - Да, непременно, я чувствую.
– Эх, парень, прождешь только напрасно. Не полетит. Вишь дождь собирается. Выпить бы.
Туча постепенно заволакивает все небо, и начинается дождь. Сначала мелкий-мелкий, затем крупнее и сильнее. Аэроплан стали быстро накрывать брезентом, но на концы крыльев брезента не хватает. С нескольких стражников берут непромокаемые накидки, и покрывают ими концы крыльев. В публике сразу заколыхалось целое море зонтиков. Все жалуются друг другу, стараясь хоть краешком прикрыться под зонт. Один офицер из бурки изобрел нечто вроде шатра и укрыл под ним сразу человек пять. Шутки и смех раздались повсюду.
– Промочат нас насквозь, и толку мы не добьёмся: дождь пойдет всю ночь.
– Что ты мелешь. Видишь там, около фабрики просветляется. Скоро пройдет совсем.
Ждать пришлось довольно долго, около получаса. Наконец тучи стали расходиться. Проглянула синяя полоса неба, все ожили.
– Сейчас пройдет.
– Полетим, значит.
– Хоть не полетим, а посмотреть, и то довольно.
– Ну, ладно. Все равно, что полетит, что посмотреть.
Кончился дождь. Глянуло солнышко и осветило своими золотыми заходящими лучами. Около аэроплана снова закипела работа. Снимают брезент, поправляют крылья, проверяют постановку, кое-где подвинчивают. Принесли пропеллер и стали его надевать.
Подул ветерок, сначала легкий, потом все сильнее и сильнее. Явилось сомнение. Васильев то и дело посматривает на растущее рядом дерево, определяя силу ветра.
– Вот, дождались ветра, - слышится откуда-то из толпы.
Наконец все готово. Осмотрели и выбрали место, где поставить аэроплан, переставили его на новое место. Затрещал пропеллер. Сразу все притихли, следя за быстротой пропеллера.
– Вот как вертится.
Авиатор поднял руку. Солдаты, державшие аэроплан, разбегаются в стороны. Гигантская стрекоза быстро покатилась по земле, наконец отделилась от нее и постепенно улетала все выше и выше. Раздались аплодисменты. Васильев делает, как и вчера, поворот от дамбы к городу и высоко летит над улицами. При повороте аэроплан сильно покачнуло. Все смотрят за гигантской птицей и восхищаются. Вот она приближается, слышен звук от пропеллера. Публика бросается к забору, а аэроплан плавно опускается на то же самое место, где стоял сначала, пробы в воздухе около двух минут. Все шарахнулись было к нему, но окриком конных полицейских были остановлены. Долго стояли, ожидая второго полета, но Васильев снова летать отказался, так как дул сильный порывистый ветер. В публике раздается недовольство. Некоторые спрашивают обратно деньги.
– Потому, что программу не выполнил, - говорят они.
Несмотря на то, что несколько раз было объявлено, что больше полетов не будет, публика не расходится, и упорно продолжает стоять на своих местах, делая поползновения подобраться ближе к авиатору, но конные стражники делают несколько натисков и разгоняют ее.
Очередная заметка в газете «Голос» сообщает, что уехал из Ярославля прославленный русский авиатор Александр Васильев вечером 5 августа с костромским поездом. Провожать его пришли многие горожане, набился полный вокзал людей: инженеры, железнодорожники, масса учащихся, а также исполняющий обязанности Ярославского полицмейстера А.Д. Неелов и начальник вольно-пожарной дружины М.Н. Цешевский. Васильев был окружен толпой, все спешили пожать ему руку. Перед отъездом он был снят фотографом.
Один из лучших на то время авиаторов России хотел летать и в Костроме, но из-за нехватки времени был вынужден поехать сразу в Нижний Новгород, где его полет был уже объявлен на 6 августа 1911 года. Впрочем, посмотреть на полеты Васильева костромичи приезжали в Ярославль, как впрочем, и жители Ростова, Рыбинска и многочисленные дачники со всей Ярославской губернии.
Источники: Газета «Голос» за август 1911 года, Государственный архив Ярославской области.
Материал подготовил А.В. Серов, февраль 2024 год