Восстание 1918 года
Материал из Энциклопедия Ярославского авиатора
АВИАЦИЯ В НЕБЕ НАД ВОССТАВШИМ ЯРОСЛАВЛЕМ
О восстании 1918 года в Ярославле написано много исторических трудов: доклады, публикации, диссертации. Казалось бы, тема изучена, выводы сделаны, но, как говорится, вопросики остались. Например, про участие и роль авиации, как с одной, так и, с другой стороны. Одни историки утверждают, что город бомбил легендарный тяжелый бомбардировщик «Илья Муромец», другие, что «итогом варварской бомбардировки стало практически полное разрушение центра города, гибель многих исторических памятников», но так ли все было на самом деле? Попробуем на основе архивных документов, в хронологической последовательности восстановить события в небе над мятежным городом, взяв за основу публикацию старшего научного сотрудника НИИ военной истории Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил РФ, полковника запаса, кандидата исторических наук Алексея Юрьевича Лашкова.
Антибольшевистское выступление членов местного отделения организации «Союз защиты Родины и Свободы», возглавляемое полковником Александром Перхуровым, началось в ночь с 5 на 6 июля 1918 года. Небольшая группа офицеров (около ста человек) захватила важнейшие городские учреждения и здания местных органов власти. Свыше двухсот советских, партийных работников и военных были арестованы, некоторые из них - расстреляны. Действия восставших поддержали представители оппозиционных партий (меньшевики и эсеры), городская милиция, а также некоторая часть населения Ярославля.
В первые дни восстания в отряд сопротивления на добровольной основе записались около шести тысяч человек, из которых в городских боях (участвовало максимум треть). Крестьяне окрестных деревень тоже намеревались поддержать мятеж, но получив оружие (мятежниками были захвачены оружейные склады), в большинстве своем разошлись по домам. В распоряжении повстанцев имелись:
- две 76-ммпушки и 15 пулемётов,
- авто-броневая рота (25 офицеров, два пушечных бронеавтомобиля
«Путилов-Гарфорд», пять крупнокалиберных пулемётов).
Штаб повстанцев размещался в здании городского государственного банка, ресурсами которого восставшие естественно воспользовались – платили добровольцам зарплату, ежедневно увеличивая ее в два раза, пока деньги не кончились. К 9 июля под контролем восставших оказались центральные районы города и заволжская часть Ярославля - возле станции Тверицы.
Для подавления восстания большевиками оперативно был создан «Чрезвычайный штаб по ликвидации мятежа» во главе с председателем Ярославского ревкома Янисом Ленцманисом. Командующим советскими отрядами Ярославского южного района стал Юрий Гузарский, его помощником - Константин Нейман. Должность командующего Ярославским северным районом принял комиссар Беломорского военного округа >b>Анатолий Геккер.
Одним из первых об участии авиации в мятеже, а точнее о летчиках, приехавших в Ярославль из Москвы, упоминает командующий Ярославским отрядом Северной добровольческой армии полковник Александр Перхуров 9 июля 1918 года:
…Сегодня утром в Ярославль прибыли французские летчики, сообщившие о движении англо-французских войск к Ярославлю на помощь Северной Добровольческой Армии.
О французских летчиках вспоминает и соратник Александра Перхурова - генерал Карлис Гоппер. По его версии прибывшие в Ярославль летчики ничего не знали о движении англо-французского десанта из Архангельска, не планировали принимать участие в восстании, а намереваясь безопасно вернуться в Москву.
… Другой случай, о котором я хочу тут вспомнить, — это встреча тут же в штабе в эти самые дни с двумя французскими летчиками. Они явились к нам в штаб во французской форме, чтобы осведомиться, что вообще делается в Ярославле и могут ли они выехать из города. Они говорили довольно хорошо по-русски. Рассказывали, что они приехали из Москвы и теперь не могут выехать обратно.
Когда полковник Перхуров начал их расспрашивать, не имеют ли они каких-нибудь сведений о десанте союзников в Архангельске, и намекнул на наше желание поскорее встретиться с этим десантом, они хотя и ничего не могли сообщить нам об этом десанте, но выразили готовность вместо Москвы, куда теперь пробраться трудно, ехать в Архангельск, и если будет возможно, то чем-нибудь нам помочь. Так как у них были и документы, то сомнений у нас не возникло, и полковник Перхуров предложил им автомобиль до Данилова, откуда они поездом смогут проехать дальше. Так и было сделано, и этот случай забылся, как и многие другие, среди напряженной работы. Но вот много времени спустя, я встретился уже на территории Сибири с французским полковником, занимавшим летом 18-го года высокую должность во французской военной миссии в Москве, и спросил его, не знает ли он судьбу этих летчиков и благополучно ли последние вернулись во Францию. Полковник, расспросив ближе обстоятельства дела, выразил большое сомнение в подлинном существовании таких летчиков, т.к. летчики, бывшие в России, в особенности в Москве, ему известны, и между ними не было говорящих по-русски. Если я теперь сопоставляю время отъезда этих летчиков в Данилов, обещанное ими нам содействие и время налета красных из Данилова на Тверицу, то сомнения французского полковника кажутся мне еще более обоснованными, тем более что у большевиков Ярославля не было ни телеграфной, никакой-либо другой связи с Даниловом2.
По воспоминаниям полковника Петра Злуницына, еще одного соратника Александра Перхурова, командующий в разговоре о положении дел на ярославском фронте сообщил ему о прилетевших английских летчиках, при этом, не уточнив на чем они прилетали и куда приземлялись в окруженном войсками городе:
… Из-под Архангельска на днях прилетал аэроплан. Английский летчик привез мне бумагу, в которой англичане приглашают пробиваться на север к Архангельску3.
В книге Евгения Соловьева «Расстрелянный Ярославль» на стр. 449 упоминается о захваченном самолете «Вуазен», который в разобранном виде вез на пароходе начальник авиашколы Ярославского военного округа Павел Новиков из Нижнего Новгорода в Ярославль. Красноармейцы высадили летчика на берег, заставили собрать самолет и лететь на разведку в Ярославль. Один из участников операции потом признавался:
… Мы боялись, что этот самый аэроплан может сесть в Ярославле, мы на время разведок сажали на него наших партийцев-разведчиков… Причем снабдили их инструкцией, что если аэроплан будет садиться в Ярославле, то пристрелить летчика. Кажется, мы не предусмотрели тогда, что при убийстве летчика может разбиться и наш разведчик, так как это было в воздухе и он был там беспомощен.
По всей видимости информация автором заимствована из материалов архива братьев Шевяковых, достаточно подробно изучивших тему мятежа в Ярославле. Подтверждением факта разведывательных полетов на этом самолете может быть карта-схема Губернского военно-революционного штаба большевиков на которой обозначен маршрут полета какогото самолета со стороны Костромы.
Официально Советское военное командование решило прибегнуть к помощи авиации только через неделю со дня начала восстания. По решению руководства Главоздухофлота в Ярославль решено было направить боевое звено 23-го корпусного авиаотряда (два самолёта «Форман-30»), и один самолёт «Вуазен» типа «В.И.» Костромской авиационной группы. Звено «Форманов» направлялось для боевой работы в интересах группы войск, возглавляемой Юрием Гузарским, а «Вуазен» под управление командующего Ярославским районом Анатолия Геккера.
Из рапорта командира Костромской авиационной группы военного лётчика Анатолия Алексеева на имя начальника Главоздухофлота следует, что самолёт «Вуазен» типа «В.И.» 12 июля отправлен для активного участия в боевых операциях под Ярославлем со штабом командующего Ярославским районом Беломорского военного округа Анатолия Геккера (по железной дороге из Вологды).
По прибытии на место (станция Путятино, Ярославская губерния) самолёт был собран и размещён на наскоро оборудованной лётной площадке. В его экипаж входили: лётчик Рейнгольд Цельмин и лётчик-наблюдатель Александр Кушлянский. Для обслуживания самолёта вместе с лётчиками прибыли несколько технических специалистов.
13 июля 1918 года командующий Ярославским районом Анатолий Геккер телеграммой сообщает в Петроград о планах применения авиации:
Через Петроград Бологое в Рыбинск Военкомгуб копия Губисполком. Наш аэроплан системы Вуазен будет совершать полеты с 14-го сего июля4
По приказу командующего за №19 экипаж самолета (Цельмин/Кушлянский) должен был облететь Ярославль для проведения разведки, сброса агитационных материалов, обнаружения и уничтожения штаба противника.
Секретно. Воен. летчику Кушлянскому. 14-го июля 1918 г. 2 часа.
Совершить полет по сборке аппарата в Ярославль. Обстановка: Центр города и между железной дорогой и рекой Которослью занят белыми. Вокзал в Ярославле, станции Всполье, Полушкина роща и Тугова гора заняты Советскими войсками. В районе Туговой горы расположена Советская батарея.
Спустившись в тылу расположения наших войск, выяснить точное расположение наших частей и банд противника. На станции Всполья обратиться за содействием к коменданту вокзала тов. Громову. На ст. Ярославль Губвоенкому Аркадию. Узнать место расположения штаба белых в городе. Уничтожить его бомбами. Пролетая над городом, занятым белогвардейцами, разбрасывать приказы и воззвания.
Приложения: схема, оперативная сводка, приказы командующего и воззвания. Командующий Ярославским районом окрвоенком Беломорского [нрзб.]5
Немного странным звучит предложение командования обратиться за содействием к руководству на железнодорожных станциях... С критикой действий командования войск Ярославского района выступил и командир Костромской авиагруппы А.А. Алексеев, считавший, что «посылка одного самолёта на местный фронт носила неожиданный и случайный характер». Особенно командира Костромской авиагруппы возмутило отсутствие у военных руководителей каких-либо знаний в области применения авиации в зоне боевых действий. По словам Алексеева:
...в связи со слабой осведомлённостью, а зачастую и полным незнанием особенностей техники службы авиации отдающих приказание лиц /некоторые первый раз видят аэроплан в воздухе/ делает из авиации опасную игрушку, кроме ущерба себе, не приносящую на деле пользы».
Он также поставил под сомнение саму возможность точности бомбардировки объектов города «без соответствующих прицелов для бомбометания». По его мнению, под разрывы авиабомб могли попасть как мирные жители, так и находившиеся в Ярославле советские войска.
Тем не менее 15 июля 1918 года военный лётчик Рейнгольд Цельмин и моторист Иосиф Скробук совершили пробный вылет собранного самолета «Вуазен». До Ярославля из-за плохой погоды не долетели, да и посадка была не совсем удачной - повреждено переднее колесо.
Телеграмма Командующему Ярославским районом Геккеру 15 июля 1918 года № 207 со станции Путятино:
Сегодня, 15 июля 1918 г., военный летчик Цельмин с мотористом Скробуком вылетали для пробы собранного аппарата по направлению к Ярославлю на 15 верст. Города совершенно не было видно ввиду туманной дымки и низко опустившихся облаков. При посадке на аэродроме с переднего [нрзб.]6.
Неисправность самолета авиатехники быстро устранили, так как утром 16 июля по приказу начальника штаба Афонского «Вуазену» надлежало вылететь на боевое задание.
«Секретно. 16 июля утром совершите полёт в Ярославль. На правом берегу Волги левее моста сбросить достаточное количество бомб для уничтожения пристани и белого каменного здания Семинарии с зелёной крышей против станции Урочь. Спуск можно сделать на аэродром Аэроклуба — правее моста — ангары видны. Приложение. Схема. Начальник штаба Афонский».
Весьма интересный момент! По всей видимости, это первое упоминание аэродрома в Ярославле, точное местоположение которого и назначение еще предстоит выяснить. В приказе авиаторам предлагается сделать «спуск» на аэродром Аэроклуба, который находится правее моста. Что имел в виду штабной Афонский под словом «спуск» – посадку или бомбометание?
Поставленная экипажу задача была выполнена, на мятежников сброшены первые бомбы, около 20 килограмм, о чём в штаб Анатолия Геккера поступило донесение:
Товар. Геккер[у] 16 июля № 210. На самолете ВУАЗЕН вылетали на боевую разведку в 8 ч. утра в г. Ярославль. Сброшено четыре десятифунтовых бомбы на пристань и семинарию. Продолжительность полета 2 часа 10 минут7.
Однако вылет этого «Вуазена» на Ярославль стал последним для красных лётчиков, что понятно из донесения о его посадке в сложных метеоусловиях с боковым ветром «на земле попал передним колесом в выемку, вследствие чего произошла поломка сначала колеса, затем передней рамы шасси и полный капот самолёта. Самолёт разбился, лётчик Цельмин получил ушибы, а наблюдатель Кушлянский контузию, по-видимому, винтом, нижней части поясницы и находится сейчас на излечении».
Стоит отметить, что и мятежников налет красного «Вуазена» не испугал. Из доклада штаба Ярославского отряда Северной Добровольческой армии (СДА) от 16 июля 1918 года «сброшенные на город бомбы малого типа и веса - не имеют большого действия и часто не взрываются».
Более результативными стали воздушные налёты, выполненные командиром 23-го корпусного авиаотряда, морским летчиком Ильей Сатуниным на самолете «Фарман-30». Вечером 15 июля 1918 года он прилетел из Москвы (Ходынское поле) в Ростов Ярославский. Второй самолет отряда, направленный для боевой работы в интересах группы войск, которой руководил Юрий Гузарский, вернулся на место базирования из-за неисправности мотора.
Телеграмма в Оперативный Отдел Народного Комиссариата
по Военным делам 16 июля 1918 года:
«Сообщаю, что 15 июля с.г. было послано для бомбардировки Ярославля 2 самолета. Вследствие неисправности мотора на одном — таковой опустился на аэродроме, другой, пилотируемый летчиком Сатуниным, полетел и того же числа вечером прибыл в Ростов и сегодня с рассветом, согласно полученной от Сатунина телеграммы, должен был приступить к работе». Начальник управления, военный летчик Воропянский. Комиссар М. Чугунов.
Начальник войсковой группы Юрий Гузарский поставил задачу Сатунину сбросить бомбы на прилегавшие к реке Волге кварталы, в частности, на губернаторский дом и Ильинский собор, где у восставших размещалась пулемётная точка. Вылет планировался ранее 8 часов утра, до начала перехода советских частей в наступление. Предполагалось совершить 2-3 вылета.
Телеграмма в оперативный отдел наркомата по военным делам от Ю.С. Гузарского о начале наступления 16 июля 1918 года:
Москва Пречистенка, 37 Завоперод
Сводка. К 9 часам после артиллерийской подготовки и воздушной бомбардировки наши части начали наступление. № 28 Гузарский.9
Самолет «Форман-30» управляемый Сатуниным успешно выполнил поставленную задачу. Летчик два раза появлялся в небе Ярославля, сбрасывая 4-5-килограммовые фугасные каплевидные бомбы (общим весом до 100 кг). Так как управлять самолетом «Форман-30» и прицельно бомбить весьма сложно, не исключено, что в составе экипажа этого самолета был второй летчик, который непосредственно выполнял бомбометание, но по каким-то причинам он не упоминается в официальных документах.
… Летчиками, прилетевшими из Москвы согласно предписанию чрезвычайного штаба, были совершены два полета над городом для подготовки наступления наших войск. Для этой цели за два полета было сброшено более 12 пудов динамитных бомб, большая часть которых, по полученным сведениям, попала в район расположения штаба противника (около бывшего губернаторского дома). Летчиками замечены сильные повреждения зданий и возникшие пожары. Было насчитано большое число пулеметов и их гнезд, из которых производили обстрелы по аэроплану и, очевидно, по городу. Несмотря на значительную высоту (тысяча двести, тысяча шестьсот метров), около аэроплана был слышен свист пуль и замечено одно пробитие аппарата10.
Зенитный артиллерийский огонь по самолёту не открывался. Восставшие ограничились лишь несколькими выстрелами из мелкокалиберных орудий броневиков, которые не достигли своей цели. Ввиду упорства сопротивления со стороны мятежников было принято решение усилить воздушную бомбардировку города, применяя для этой цели наиболее разрушительной силы бомбы. Но в последующие дни из-за низкой облачности и тумана пришлось ограничиться ведением воздушной разведки, да и в зону поражения могли попасть наступавшие части советских войск, которые к 21 июля полностью взяли город под свой контроль.
На основании вышеизложенных фактов можно сделать вывод, что в подавлении Ярославского мятежа официально участвовало не более трех самолетов: «Вуазен» типа «В.И», «Форман-30» и, возможно, еще один «Вуазен» выполнял разведывательные полеты из Костромы. В общей сложности на бомбометание было выполнено три полета за время которых авиацией на Ярославль было сброшено около 50 бомб (220 кг), что явно не могло переломить ход событий и точно не могло стать причиной разрушения большей части исторического центра города. О применении тяжелого бомбардировщика «Илья Муромец» упоминаний ни с одной из противоборствующих сторон нет.
По факту, большая часть Ярославля была разрушена артиллерией. По статистике, только со стороны РККА за время мятежа по городу было выпущено около 75 тысяч снарядов.
Применение военной авиации в ходе подавления восстания нашло своё продолжение в боях за Казань (август-сентябрь 1918 года). В воздушных налётах на город участвовало около 30 самолётов, красными лётчиками было сброшено свыше 1600 килограмм бомб. Участие в боевых действиях принимал, в том числе, и вышеупомянутый командир 23-го корпусного авиаотряда Илья Сатунин.
P.S. Картина применения авиации во время Ярославского мятежа 1918 года стала более понятной, но осталось еще несколько белых пятен, которые еще предстоит «раскрасить».
- Кому принадлежал захваченный костромскими большевиками в начале мятежа
самолет «Вуазен» и действительно ли этот факт имел место? Если были разведывательные вылеты, то кто именно пилотировал самолет? Что стало с начальником авиашколы Ярославского военного округа Павлом Новиковым, и где находилась эта школа, если самолет направлялся в Ярославль?
- На каком типе самолета прилетали (если верить словам Перхурова) в осажденный
город английские летчики из Архангельска. Где было место посадки самолета, кто его обслуживал? (как минимум заправка) и действительно ли этот факт имел место?
- Кем были французские лётчики, (общались с Перхуровым в Ярославле), которые
были отправлены в сторону Данилова на автомобиле, для дальнейшего следования на поезде в Архангельск? Были это разведчики РККА или действительно летчики французской армии?
- Когда и кем был образован в Ярославле «Аэроклуб», если этот факт имел место?
Где находился аэродром (земельный участок) аэроклуба в 1918 году?
- Кто входил в экипаж «Форман-30» Ильи Сатунина? Был ли второй пилот (летчикнаблюдатель), кто и где готовил самолет к вылетам в районе Ростова?
- Какой тип самолета 23-го корпусного отряда вернулся на аэродром вылета
(Ходынское поле) из-за неисправности мотора, кто им управлял и кто обслуживал?
Благодарю за внимание к истории авиации. А. Серов, ноябрь 2024 год.